Пойти и не вернуться
/ Меню / Вверх /
Глава 6-7.
Антон уверенно шел вперед, осенью он уже ходил этим маршрутом.
Зайдя в лес, услышал голоса и пошел проверить. Оставив девушку на
опушке, сам углубился в лес. Людей он увидел сразу, обойдя густой
кустарник. В санях сидела женщина, рядом стоял мужик, и лежала
свежеспиленная сосна. Антон понял: это деревенские приехали запастись
дровами. Он подошел и поздоровался, парень испугался, молодка же без
страха разглядывала Антона. Разговорившись, Голубин узнал, что они
везут сосну для замены старого сгнившего подруба. Молодка словоохотливо
объяснила, что они поженились совсем недавно, сами из Стеблевки, она
кивнула в сторону: "Вон тут недалече". Антон спросил о Суглинках, и ему
указали направление, Островок тоже в той стороне. Голубин попросил
хлеба, и молодка отрезала небольшой ломоть деревенского хлеба и сала,
но делала это недовольно: самим мало. Антон выругался про себя: не
попросишь - сроду не дадут. Подошел и третий, бородатый мужик,
поинтересовался, кем Антон является? "Просто человек", - ответил
Голубин. Мужик сказал, что наступили трудные времена: живут в вечном
страхе. "Что же не беретесь за оружие?" - спросил Антон. Молодка
рассердилась, начала защищать мужа, не способного обидеть мухи. Парень
смущенно отговаривался, что он, может, надумает уйти в партизаны.
Молодка раскричалась. Антон ушел, ему некогда было выслушивать семейную
ссору. Голубин вспомнил, как до войны работал налоговым агентом, много
ездил по району, у него была масса знакомых. Когда грянула война,
прежняя жизнь разрушилась. Однажды к нему в хату постучались шестеро
вооруженных людей. Среди них был его знакомый из НКВД. Они и сманили
Антона в партизанский отряд, рассказав о знакомых. Теперь Антон
вспоминал о мирной жизни, как о несбыточном счастье. Войне не видно
конца. Может, его убьют, хорошо, если похоронят по-людски. Увидев
Зоську, он окликнул девушку.
Антон разделил с Зоськой полученные от молодки хлеб и сало и с
наслаждением съел свой кусок. Зоська все время беспокоилась за
Голубина, уговаривала его вернуться, но он вознамерился проводить ее за
Неман.
Антон рассказал, что встретил крестьян, приехавших за сосной для
починки избы. Зоська рассердилась: таких много, кто хочет отсидеться за
чужими спинами, надеясь пережить войну. Они вышли к дороге, но днем тут
было опасно. Антон повернул в лес и пошел вдоль опушки. Вскоре по
дороге проехали немцы, Зоська обрадовалась предусмотрительности Антона.
Однако они вскоре "упустили" большак, так как оттуда не слышалось шума.
Антон пошел медленнее, Зоська, надеясь на Голубина, не думала о дороге,
она опять вся промокла. Лес кончился. По рельефу местности
чувствовалось приближение реки. Зоська обрадовалась, что вышли точно в
положенное место. Несколько раз в детстве она видела Неман летом,
обмелевший, не производящий сильного впечатления. Теперь же вид реки
преобразился полностью: она раздалась от обилия воды,' стремительное и
мощное течение таило в себе зловещую силу. По реке шло крошево льда.
Казалось, берега почтительно расступились, пропуская реку к морю.
Пройдя километра два по берегу, они добрались до условной переправы, по
оврагу стлался дымок. Навстречу им бросилась суетливая и злобная
собачонка. Из оврага вышел Петряков, пожилой небритый мужик. Он
успокоил собачонку и пригласил пришедших в землянку. Зоська и Петряков
обменялись паролем и отзывом и, пригнувшись, влезли в крохотное
помещение, вырубленное в овражьем склоне. Вместо окна в верхнюю часть
двери был вставлен осколок стекла, стоял топчан и хорошо раскаленная
печь. Петряков пригласил вошедших поближе к печке, пока Бормотухин
пригонит лодку. Он рассказал, что вчера перевозили с той стороны
возвращающихся разведчиков: двое живых, один - в дерюжке. Зоське был
неприятен этот разговор. Да, шла война и людей убивали сотнями, но
упоминание об убитом разведчике больно затронуло душу. Она больше всего
боялась получить пулю в живот, хотя быть раненой в голову или в грудь
ничуть не лучше. Зоська спросила Петрякова, почему он кашляет,
наверное, застудился? Мужик поморщился, ему уже больше ничего не
поможет - чахотка. Зоська смешалась, она не знала, что в таких случаях
говорят, и стоит ли утешать? Наконец появился Бормотухин, с виду
подросток. Он пожаловался на сильный ветер на реке, придвинулся к
печке. Зоська испугалась, как же они смогут перебраться через Неман в
такую погоду? Немного погревшись, подросток позвал Зоську и Антона к
переправе. На пороге девушка оглянулась, пожелав Петрякову
выздоровления. Антон первым вошел в лодку, помог Зоське. Девушка сидела
на поперечине, обеими руками вцепившись в мокрые борта лодки. Суденышко
угрожающе кренилось, когда льдины ударялись о борта, но на дно не шло и
даже не черпало воду. Бормотухин уверенно орудовал веслом, то гребя, то
отталкивая крупные льдины. На другом берегу Зоська едва перевела дух,
но Бормотухин успокоил: "Хиба тут страшно?" Он указал безопасное
направление на "дрэва" (деревья), показал, где на обратном пути искать
лодку. Поблагодарив перевозчика, Антон и Зоська двинулись дальше.
/ Меню / Вверх /
